Из-за дачи Президента Медведева в России закрывают крупнейший тубдиспансер

В июле прошлого года радости плесовцев не было предела. В небольшой городок Ивановской области с частным визитом приехал Дмитрий Медведев. Погулял по городу, заехал в местную гостиницу, пообщался с народом. Одновременно поползли слухи о строящейся неподалеку президентской резиденции. Всем казалось, что сейчас жизнь крохотного города изменится. Отремонтируют дороги, проведут новые коммуникации и город, история которого насчитывает шесть веков, заживет по-новому зашагав в светлое будущее. Но неожиданно для всех закрывают самое крупное учреждение города — туберкулезный санаторий Плес.

…Проехать мимо санатория и не заметить его нельзя. Гигантский по местным меркам комплекс зданий возвышается при въезде в город. Среди построек особо выделяется мрачная громада нового корпуса. Строящийся на деньги Федеральной программы по борьбе с туберкулезом он будет сдан в июне этого года. Вот только вряд ли к тому времени тут будут лечить больных туберкулезом. В этом, похоже, убеждены все — и власти, и работники санатория, с каждым днем теряющие надежду на спасение.

В коридорах санатория пустынно и тоскливо, несмотря на утренний обход. Врачи неспешно и без лишнего энтузиазма проходят по палатам. Оживленно лишь у стола для настольного тенниса. Цок-цок, цок-цок.... Шустро будто члены китайской сборной по пинг-понгу бегают вокруг стола два пациента. Юра и Гена. Оба попали сюда на два месяца. Юра — из Курска. Гена — из Хабаровска. Со мной они говорят, не отвлекаясь от игры. И оба прекрасно понимают — долежать тут им могут и не дать.
- Здесь хорошо, вот только врачи грустные ходят, — замечает Гена, — прекрасные врачи, но грустные внутри. Их закрывать хотят. Вот они и переживают.
- А почему закрывают-то?
- Все знают, но впрямую говорить не хотят. Им у губернатора четко сказали — не нужен здесь ваш санаторий. Говорят, туберкулеза у нас в России нет. У них там туберкулеза нет, а в нас есть. Как так?!

***
Захожу в первый попавшийся на глаза врачебный кабинет. С порога меня встречает милая блондинка в белом халате.
- На больного вы не похожи. И ваше лицо мне не знакомо. Значит, вы по делу, а дело у нас сейчас одно, — говорит фтизиатр Наталья и почти сразу начинает грустный рассказ. В последние месяцы эмоции в прежде тихом медицинском учреждении бьют ключом. Особенно здесь — в этом кабинете.
На небольшом пятачке между двумя столами кричат, спорят, иногда плачут, но чаще всего просто вздыхают от безысходности и осознания собственного бессилия члены местного профсоюза — три сотни сотрудников туберкулезного санатория, которые вот-вот могут стать безработными. За поддержкой приходят именно сюда — к Наталье. Молодая, как две капли воды похожа на актрису Наталью Селезневу девушка, сама того не заметив стала опорой и надеждой всего коллектива.
- Почему именно она? — спрашиваю.
- А кто еще? — удивленно отвечают врачи.
Кандидат наук, высококвалифицированный специалист Наталья Дугина день за днем пишет письма.
- В Прокуратуру писала, Медведеву писала, Зюганову писала, Жириновскому писала... — перечисление всех адресатов занимает у моей собеседницы минимум минуту. В поисках помощи и защиты она обратилась ко всем заметными политическим фигурам нашего времени — вне зависимости от партий, предвыборных программ и числа собранных голосов на выборах.
- Я всем писала, кто может хоть как-то помочь, — объясняет Наталья.
А 16 марта ей ответили. Письмо, за подписью Голиковой, шло из Министерства здравоохранения две недели и по иронии судьбы дошло до Плеса 1 апреля.
- Но нам как-то не смешно, — Наталья протягивает мне несколько отксерокопированных листков (документ предоставит для публикации). — Если верить этой бумаге нас 16 апреля должны закрыть. У них это называется внести изменения в устав. Из туберкулезного санатория хотят сделать санаторно-курортное учреждение, оказывающее помощь больным с проблемами органов дыхания и системы кровообращения. Короче, кардиологический центр хотят сделать. А нам как прикажете быть? Я фтизиатр. Коллеги почти все фтизиатры. Нас здесь таких почти триста человек. Как только санаторий превратят в кардиологический центр, все эти люди станут не нужны. Нас уволят, а больных распустят по домам. Страшно.

Уже через полчаса в кабинете Натальи собирается небольшой медицинский совет. Периодически дверь со скрипом открывается и заходит еще один врач. Почти все сотрудники — женщины. Наталья — фтизиатр. Ирина — фтизиатр. Елена — фтизиатр…Начинают рассказывать.
Слухи о возможном закрытии санатория будоражат Плес уже не первый месяц. Про эту беду в городе знают все. И все обсуждают. Ведь в санатории работает каждый десятый житель Плеса. У каждого здесь есть подруги, знакомые или соседи. Про санаторий если говорят, то непременно добавляют — наш.
В Плесе про него все знают. Где он, что и как. Впрочем, было бы странно, если бы не знали. Город — маленький. А санаторий, которому в этом году исполнится 85 лет, — самое крупное учреждение Плеса.
- Все врачи попали сюда по распределению. Получили работу и осели, — рассказывает фтизиатр и терапевт Ирина Беляева.Она работает здесь более 20 лет.
- И если сейчас уволят, то я не знаю что делать. Разве только в продавщицы идти. Хотя кому в Плесе нужно 300 новых продавцов?! Никому. Тут и магазинов столько нет.
Наоборот, с каждым днем палаток, магазинчиков становится все меньше. После регулярных наездов Президента, из небольшого городка Плес постепенно превращается в элитный поселок с туристическими достопримечательностями — Ивановскую Рублевку, как его уже называют местные. Недавно здесь закрыли местную больницу, портила облик города. А чуть раньше избавились от коммунальных служб: они теперь базируются в соседнем Приволжске и ездят по вызовам оттуда. Теперь вот дело дошло до уникального туберкулезного санатория.

- Как это можно делать? — не понимает Ирина. — На многомиллионную страну у нас осталось всего четыре федеральных туберкулезных санатория — наш, в Выборге, в Геленджике, и еще один, совсем крохотный, на Урале. Причем "Плес" — крупнейший. И только здесь лечат больных туберкулезом глаз.
- В прошлом году мы запустили новое дорогостоящее оборудование, — замечает заведующий глазным отделением Павел Аминев. — Да и ремонт у нас капитальный был в старых корпусах. И тут ни с того — ни с сего, на тебе…
- Корпусов наших тоже скоро не будет. Согласно санитарным нормам туберкулезные учреждения нельзя взять и перепрофилировать, — объясняет Наталья Дугина. — Для начала нужно снести старые здания. Получается, что если мы сейчас внесем поправки в устав. Подадим заявку в Роспотребнадзор на создание кардиологического центра, то тот же Роспотребнадзора не даст нам лицензии. И получится что? А то, что не будет ни санатория, ни кардиологического центра. О возрождении санатория никто даже не подумает. По бумагам он уже сейчас проходит как маловостребованный. Так неудивительно — наверху всем дали команду к нам больных не направлять. В итоге, у нас из четырехсот коек занято всего сто. Вот и закроют нас. Тихо и без шума.

Кому помешал туберкулезный санаторий? Губернатор области Михаил Мень осенью прошлого года четко сказал сотрудникам санатория — туберкулеза в окрестностях Плеса быть не должно. Сказано это было аккурат после визита Дмитрия Медведева. Неужели Президенту, чья резиденция строится поблизости, не захотелось иметь туберкулезных больных? По городу активно ходят такие слухи. Медведев в Плесе бывал по меньшей мере два раза: первый — вполне официально, летом 2008 года, второй — почти конспиративно, в августе 2010-го. Почему тайно? Да потому что в окрестностях города, в поселке Миловка, к этому моменту уже началось строительство объекта, который в народе все называют "резиденцией Дмитрия Медведева".

К самой стройке, от которой, к слову, официальный Кремль открестился, как черт от ладана, не подпускают на пушечный выстрел. Частная охрана выставлена уже на дальних подступах к объекту, и никаких объяснений не дает. Но работы идут довольно активно — это видно хотя бы по количеству направляющихся к объекту грузовиков. Местные жители вовсю судачат про "дачу Медведева" и, в отличие от работников туберкулезного санатория, радуются такому соседству (под диктофон никто не эту тему говорить не готов). С пониманием они относятся и к тому, что Медведев не пожелал иметь под боком туберкулезных больных — все-таки президент, имеет право…

Как нам стало известно (из неофициальных бесед с журналистами в Иваново), официально строительством объекта в Миловке занимается некий фонд "Дар". Его наблюдательный совет возглавляет бывший однокурсник Дмитрия Медведева по ЛГУ, зампред правления "Газпромбанка" Илья Елисеев, в фонде числятся и еще несколько однокурсников президента. Вот такая загадочная организация со связями на самом высшем уровне сейчас организует строительство объекта, который, по словам пресс-секретаря Управделами Президента РФ Виктора Хрекова, не имеет никакого отношения к Дмитрию Медведеву. Равно как и к планам закрытия уникального туберкулезного санатория.

Интересно, вокруг чего же тогда вырос грандиозный проект развития туризма в отдельно взятом регионе, откуда только у бедной Ивановской области возьмутся средства на это? Между тем, уже определено три зоны, где туризм назван приоритетным. Это Иваново и окрестности, Шуйская и Волжская зоны. Намечено строительство новых и реконструкция старых санаториев и гостиниц. Но главное, конечно же, — Плес. Плесу более 600 лет. Меньше трех тысяч человек населяет сегодня гору, круто спускающуюся к песчаному берегу Волги, которая в этом месте, может быть, не так уж и широка — 800 метров, зато тиха и спокойна, как сны буддийского монаха.

На этот милый провинциальный городок, так любимый художником Левитаном, у властей большие виды. В планах — сделать Плес центром яхтенного спорта и отдыха: построить причал, создать станции для заправки и яхтенного сервиса. В городе уже кипит жизнь. Старая турбаза превращается в выставочную галерею, недавно появился свой горнолыжный комплекс. К слову, именно в Плесе предпочитает отстраивать свои загородные дома ивановская элита. Крупные банкиры, бизнесмены и предприниматели, а также полпред Президента РФ в ЦФО Георгий Полтавченко.

Особо сильные изменения в Плесе начались после появления главного инвестора, главы группы "Фортеция" (то же название носит самый большой местный отель) Алексей Шевцов, который, кстати, тоже в курсе интереса Дмитрия Медведева к этому региону, во многом именно этим обусловлен его интерес к инвестированию в Плес. Швецов сейчас пытается превратить старые плесовские домишки в достойные (и очень дорогие) мини-гостиницы. Ему же принадлежит самый необычный дом в Плесе — купца Новожилова, единственный, выдержанный в традициях русского модерна: здесь в 2005-м останавливались на ночь принц и принцесса Кентские. Единственный дворянский дом в Плесе — усадьба Моисеевых — благоустраивается для губернатора Михаила Меня. А дом, из которого открывается лучший вид — еще один мини-отель — принадлежит французу Андре Маньенану.

Невозможно поверить, что весь этот бум в российской глубинке возник, что называется, на ровном месте: городков, похожих на Плес, во всей России сотни, вот только далеко не в каждый из них любит наведываться Дмитрий Медведев. Для города такое соседство уже стало неким прорывом, вот только знаменитого туберкулезного санатория здесь скоро не будет.

- Туберкулез и туризм — только начинаются на одну букву. Больше у них ничего общего нет, — с грустью замечает фтизиатр Наталья и дожидается прихода конца апреля, когда она, почти наверняка, потеряет работу. — О планах перенести наше учреждение я тоже ничего не слышала, похоже на нас и больных просто махнули рукой…