DW: Как Лукашенко борется с коррупцией

Беларусь захлестнула волна раскрытия коррупционных преступлений. Но в системе, созданной Лукашенко, эти разоблачения приводят к перераспределению возможностей в пользу других коррупционеров, полагает Наталья Макушина.

В конце октября обвинения в коррупции лично от Лукашенко свалились как снег на головы спортивных функционеров из исполкома Национального олимпийского комитета. Вместо разноса за неудовлетворительное выступление белорусской команды на олимпиаде в Лондоне президент обнародовал сведения об их личных расходах и строительстве дорогих особняков. В итоге НОК Беларуси возглавили ранее смещенные с других государственных постов службисты, а глава государства в который раз пообещал коррупционерам не давать спуску.

На фоне недавних громких скандалов со взяточничеством в особо крупном размере и с превышением полномочий чиновников в разных отраслях экономики, военного и милицейского ведомств, а также в комитете государственного контроля, очередное обещание Александра Лукашенко искоренить коррупцию может вызвать лишь улыбку. Тем более что за 18 лет президентства он заявлял об этом неоднократно, да и на пост главы государства в 1994 году пришел под флагом борьбы с коррупционным злом.

В Беларуси достаточно примеров, когда за демонстрацию личной преданности Лукашенко преступившие закон избегали суда, официально откупали свою свободу выплатой назначенной суммы. и от имени государства получали новые "хлебные" должности или беспрепятственно уезжали за границу.

Возможно поэтому число преступлений с участием высокопоставленных белорусских чинов не уменьшается. За 2011 год по официальным данным их было зарегистрировано более 2300. По результатам исследования международной организации Transparency International, Беларусь по уровню коррупции среди всех стран мира разделяет 143-е место с Россией, Азербайджаном, Нигерией и Угандой.

Принятые в последние годы законы о государственной службе, о борьбе с коррупцией и очередная антикоррупционная программа не работают, так как нарушаются сплошь и рядом. Поэтому многие функционеры и их родственники становятся владельцами элитной недвижимости и земельных участков в престижных местах, рыночная стоимость которых явно превышает возможности зарплат.

Но личная жизнь высокопоставленных особ находится за семью замками. Пример подает сам Лукашенко и его взрослые сыновья, которые в соответствии с законодательством не должны находиться на государственных постах и заниматься бизнесом. В то же время один из них — Виктор является членом Совета Безопасности Беларуси и курирует Информационно-аналитический центр, занятый, в том числе, и контролем над финансовыми потоками крупного бизнеса. Другой — Дмитрий руководит президентским спортивным клубом, который вкладывает немалые суммы в различные, далеко не спортивные объекты.

Белорусское общество лишено возможности контролировать действия чиновников. Для независимых СМИ информация такого рода практически закрыта, а государственные телевидение и газеты этими вопросами без специальной отмашки заниматься не могут. То есть, система создает особые условия для процветания коррупции запретом на сведения о делах руководства.

В Беларуси фактически не работает такой институт контроля за исполнительной властью как парламент. После выборов в сентябре 2012 года в его новый состав попали только государственные функционеры, которые вряд ли могут быть заинтересованы в парламентских расследованиях темных дел своих коллег во власти.

Судя по численности преступлений, связанных с коррупцией в России и Казахстане, дальнейшая интеграция в Евразийском союзе может принести Беларуси не только экономическую выгоду, но и проблемы. Многие раскрытые злоупотребления связаны именно с незаконным перемещением товаров через открытую белорусско-российскую границу. Похоже, что коррупционные схемы работают на постсоветском пространстве гораздо эффективнее, чем методы заявленной борьбы с ними. Впрочем, и самого Александра Лукашенко факты коррупции волнуют настолько, насколько усиление влияния отдельных государственных чиновников угрожает потере его личной власти.